Лидия Иванова. СОВЕТСКАЯ ПЕСНЯ В ПОСЛЕВОЕННЫЙ ПЕРИОД

Советский плакат «Красной Армии — слава!». Художник Голованов Л. 1946 год

В центре послевоенных песен стоит образ фронтовика, возвратившегося в родные края с полей во­енных сражений. Чувства воинов, чей путь лежит домой из-за рубежа, передают «Ходили мы походами» Листова — Жарова, «Ехал я из Берлина» Дунаевского — Ошанина. Каждая из них по-своему преломляет типичные для походных маршей интона­ции в лирическом ключе. И вместе с тем и в той и другой при­сутствуют упругость и удаль плясовых ритмов. О долгожданной встрече с отчим краем рассказывает песня «Вернулся я на Родину» (Фрадкин — Матусовский). Написанная в вальсовом ритме, она отличается широчайшим мелодическим размахом.

Чистотой сокровенного чувства овеяны песни о ждущих и дождавшихся, об ожидании встречи с любимой или о самой встрече, такие, как «Ласковая песня» Фрадкина — Долматовского, «Где ж ты, мой сад» Соловьева-Седого — Фатьянова.

Немало песен о возвращении с войны написано в стиле му­зыки для джаз-оркестра. Лучшие из них встречали теплый от­клик слушателей и надолго сохранили популярность, несмотря на резкую, часто несправедливую критику, исходившую от противников всяческого намека на «зарубежность». Таковы уже упоминавшиеся «Ласковая песня» Фрадкина, его же «Здрав­ствуй, здравствуй» (стихи В. Винникова), «Днем и ночью» Богословского — Дыховичного.

Нетрудно заметить, что даже самые светлые и энергичные «песни возвращений» нередко подернуты дымкой грусти. Ведь они повествуют о тех или от имени тех людей, у кого за плечами нелегкий путь войны, горечь многих потерь. Об этом с большой силой, страстностью и прямотой напоминают песенные образы композитора Блантера. К ним относятся и скорбный сказ «Враги сожгли родную хату» (стихи Исаковского), и медленный вальс-баллада «Грустные ивы» (стихи Жарова), и стилизованная под старинные духовые марши России лирико-патриотическая песня «Летят перелетные птицы» (стихи Исаковского), и напол­ненный лирическим волнением походный марш «Солнце скры­лось за горою» (стихи А. Коваленкова). Все они, разные по ха­рактеру и содержанию, предельно «наэлектризованы» энергией. Свойственная им целеустремленность идет от твердой опоры на упругие ритмоформулы бытовых жанров. На фоне строго разме­ренных ритмических контуров с особенной яркостью вырисовываются моменты острых ладовых тяготений. Например, интервал малой ноны, возникающий на кульминационной точке маршево-танцевального движения в песне «Летят перелетные птицы». Или выразительно подчеркнутое синкопой острое вводнотоновое сочетание VI и V ступеней в песне «Солнце скрылось за горою».

Сердца людей, пришедших с войны, еще полнились воспо­минаниями о фронтовом содружестве, о боевых спутниках, с которыми пройдены были все испытания и тяготы военной жизни. Вот почему так естественно входит в послевоенные пес­ни элегическое начало, всегда сопутствующее настроению свет­лой грусти. Элегична песня Соловьева-Седого «Где же вы те­перь, друзья-однополчане?» (стихи Фатьянова) с ее мягкими, вопрошающе-мечтательными интонациями. Властвует это на­строение и в мужественной, романтической песне Молчанова «Вот солдаты идут» (стихи М. Львовского).

А «Дороги» Новикова — Ошанина — первая песня-вос­поминание о войне — это не только взгляд в недавнее прошлое, но и осмысление пережитого. Линия музыкального развития выдержана в точном драматургическом соответствии со стихо­творным содержанием.

Медленный запев ведет повествовательную линию — в нем оживают эпизоды войны. Более подвижен припев, собственно он и знаменует собою движение от одной картины-воспоминания к другой. Мелодия близка старинным лирическим пес­ням, но в отличие от них по-военному собранна, сурова и сдер­жанна. В неспешной пульсации трехдольного ритма, в спол­зающих басах есть нечто от старинного жанра пассакальи. И вместе с тем это безусловно российская солдатская песня, в раз­машистые, широкие фразы которой четко впечатана тяжелая поступь походного шага.

Диапазон песенного искусства А. Новикова представлен са­мыми разными жанрами — от торжественного гимна, воинской песни до эстрадной бытовой лирики.

То же самое следует отнести к творчеству его постоянного соавтора, поэта Л. Ошанина, Оба они — создатели «Гимна демократической молодежи мира» — открывают одну из значительных страниц советской песенной культуры.

К содержанию

Советский плакат «Не балуй!». Художник Говорков В. 1948 год

Песни борьбы за мир — молодежные политические песни. Их история неотъемлема от международного движения против новой военной угрозы. Поэтическое выражение нашли в них важнейшие идеи и лозунги сторонников мира. Большое влияние на развитие этой новой разновидности массовой песни оказали международные фестивали молодежи.

1947 год. I Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Праге. Песню Новикова и Ошанина, распечатанную на тысячах листовок, мгновенно приняли, подхватили и разнесли по свету участники форума юности. С тех пор «Гимн демократической молодежи мира» звучит на множестве языков как символ соли­дарности всех мирных сил планеты.

Новаторскую интерпретацию получили в нем выразительные средства боевого гимнического мелоса — те самые, что на про­тяжении десятилетий формировались в европейских (в том чис­ле и русских) революционных песнях, а затем в советских молодежных маршах 30-х годов, антифашистских песнях Г. Эйслера, демократических мелодиях разных стран.

Суров и сосредоточен запев — призыв к единению против поджигателей войны. Многократная повторность звуков, пре­дельные рельефность и лаконизм мелодических звеньев непо­средственно отражают особенности скандированной речи. Именно так — отчетливо и раздельно чеканит слоговые рельефы лозунгов и призывов тысячеголосное единство современных фестивальных колонн. Характерное свойство этого гимна заключено и в крутой смене ритмических рисунков, ведущей к об­особленности и контрастности интонационных звеньев мелодии. Такой «многосоставный» строй интонаций напоминает о много­красочности плакатов и лозунгов, скандируемых на разных языках в интернациональных молодежных колоннах. Отсюда же — эхообразные повторы слов («молодежь», «не убьешь» — в припеве), словно подхваченных разными группами демонстран­тов.

«Гимн демократической молодежи» послужил образцом для многих песен борьбы за мир. В конце 40-х — начале 50-х годов на международных молодежных форумах зазвучали «Мы за мир» (Туликов — Жаров), «Гимн международного союза студентов» (В. Мурадели — Ошанин), «В защиту мира» (Белый — Жаров), «Дай руку, товарищ далекий» (Кац — Софронов). Общей чер­той этих песен является сопоставление контрастных начал — тревога, гнев, протест и светлый жизнеутверждающий призыв к единению. Широко и быстро распространившийся тип маршево-гимнических песен вскоре привел к закреплению стереотип­ных приемов и довольно ощутимому однообразию. Впрочем, творческий поиск шел разными путями. Появилась первая ли­рическая песня о мире — «Летите, голуби» (Дунаевский — М. Матусовский) для смешанного хора. Спокойно-величавая, с напевной, мягкой мелодией, плывущей в волнах прозрачной хоровой фактуры.

Широкую известность завоевал торжественный эпический гимн Шостаковича на стихи Долматовского «Песня мира». Это произведение высоко ценил и включал в свои концертные программы выдающийся американский певец Поль Робсон.

К содержанию

Советский плакат «После работы — в институт!»

Новые темы, рожденные со­бытиями и социальной атмосферой послевоенного периода, воз­никли в советской песне впервые. Они помогают ощутить от­ношение общества, пережившего военное лихолетье, ко всему, с чем связывались перспективы вновь обретенной мирной жизни. В конце 40-х годов возникли первые советские студенческие песни.¹⁴ То был живой отклик композиторов и поэтов на одно из самых заметных явлений мирной жизни — широкий приток молодежи в студенческие аудитории.¹⁵ В песенное русло орга­нично вошли образы, основанные на романтических заповедях студенческого братства. Так, обогащенная новым содержанием, возвратилась к жизни забытая было разновидность песенного жанра. Возрождение студенческой песни вполне закономерно. На будущих специалистов и вершителей прогресса общество возлагало большие надежды. Гордое сознание причастности к вузовской семье звучит в «Песне московских студентов» Новикова — Ошанина. Множество песен, жизнерадостных и задум­чивых, романтических и мечтательных, посвящалось студен­ческой жизни, планам на будущее, любви и дружбе. Из примы­кающих к ним концертных песен-вальсов, посвященных моло­дежным вечерам и карнавалам, широкое признание получили «Да здравствует юность» Каца — Софронова, «Заздравная» Дунаевского — Лебедева-Кумача. Студенческий быт отражен в песнях «У нас в общежитии свадьба» (Кац — Н. Доризо), «Сту­денческая застольная» (А. Островский — О. Фадеева).

Нередко студенческие и другие молодежные песни выступа­ли в облике попутных и дорожных. Они призваны отождествить собой начало жизненного пути и устремленность в будущее. Необходимое требование старинного жанра попутной — энергичная моторика. Это передают жизнерадостные песни Хренни­кова «Студенческая» (стихи Коваленкова), «Поезд идет все быстрей» (стихи Светлова), романтическая и взволнованная «Сту­денческая-попутная» Соловьева-Седого (стихи С. Фогельсона).

Еще одна новая тема вызвана к жизни широко развернув­шимся движением за освоение целины. Ярким примером обновления того же жанра попутной служит популярная песня 50-х годов «Едут новоселы» Е. Родыгина (стихи Н. Солохиной). Ее своеобразие и свежесть заключены в гибком, свободном пере­ключении интонаций, характерных для «сельской» песенной лирики этих лет, на четкую моторную основу. К числу наиболее удачных песен о молодых целинниках принадлежит также «Едем мы, друзья» Мурадели — Э. Иодковского.

В послевоенный период чрезвычайно расширилась песенная география. Как известно, в 30-е годы ее открыли песни о Москве. Песни военного времени, воспевшие тот или иной го­род, выражали патриотические чувства их защитников. Понятны воодушевление, гордость и нежность песен о городах, возрож­денных к мирной жизни, подчас заново отстроенных, как бы увиденных вновь после всего пережитого. И потому о поре ве­сеннего цветения, позволяющей увидеть город во всей его кра­соте и неповторимости, поют «Севастопольский вальс» (Лис­тов — Г. Рублев), «Киевский вальс» (П. Майборода — А. Малышко, перевод с украинского Г. Литвак), «Вечерняя песня» («Город над вольной Невой») Соловьева-Седого — Чуркина и мн. др. Эти песни всегда звучат в ключе лирико-патриотического высказывания, чаще всего от лица одного человека, выражая глубоко личное отношение к Одессе или Еревану, Ле­нинграду или Киеву, к другим большим и малым городам нашей страны.

Значительно расширилась песенная антология Москвы. К лучшим из пополнивших ее песен принадлежат приподнятые, праздничные «Здравствуй, Москва» А. Лепина — Фадеевой, «Здравствуй, столица» Каца — Софронова. А рядом с ними — совсем иная, неповторимая своим утренним настроением, ли­рическая песня «Ленинские горы», которую ее авторы компози­тор Милютин и поэт Долматовский посвятили строительству нового здания Московского университета.

Обращение к родной природе как к близкому человеку яв­ляется исконной чертой народно-песенной лирики. Начиная с 50-х годов эта традиция возрождается в советской песне. Одной из первых, воспевших природу родной земли в чисто лири­ческом ключе, явилась песня-вальс Мурадели «Россия — Родина моя» (стихи В. Харитонова).

К лирико-патриотической традиции восходит и песня Соло­вьева-Седого на стихи Матусовского «Подмосковные вечера».

Поэзия отчего края, его заповедных уголков трепетно и светло отзывается здесь в чувствах влюбленных. Песня прозву­чала на VI Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве. Это было в 1957 году. А год спустя победитель Между­народного конкурса имени П. И. Чайковского, молодой амери­канский пианист Ван Клиберн (Вэн Клайберн) сыграл парафраз на тему «Подмосковных вечеров». Так началась всемирная известность песни.

Ее мелодии свойственно органичное сочетание уравнове­шенности и неуклонной поступательности, когда начало каждой последующей фразы вытекает из окончания предшествующей. Этому способствует своеобразно использованный принцип вариантного мелодического развития. Среди повторов здесь не встре­чается ни одного буквального. Так, несмотря на идентичность стихотворного размера в рифмующихся строчках (1—3, 2—4) их решение в музыке оказывается разным. Третья фраза представляет собой зеркальную ритмическую вариацию первой. Ощуще­нию непрерывного мелодического тока способствует уход от квадратной симметрии. Третья фраза как бы «накатывается» на вторую, представляющую собой усеченный до трехтакта секвентный вариант первой фразы.

Советский плакат «Отстроим на славу!». Художники Иванов В., Бурова О. 1945 год

Новые в сравнении с 30-ми годами черты обрел герой песен, посвященных мирной жизни. Перестает преобладать нераздели­мый монолит коллективного героя «всеобщее мы», как это было в массовых молодежных песнях предвоенного времени. Незави­симо от того, массовый или индивидуальный портрет обозначен в той или иной песне, ее герой наделяется социальной конкретностью. Об этом говорят многие песни послевоенных лет и сре­ди них «Марш нахимовцев» Соловьева-Седого (слова Н. Глейзарова), «Пройдут года» Захарова — Исаковского (о воспитан­никах трудовых резервов), уже упомянутые песни о студентах, «Песня о дружбе» («У нас в порту») А. Эшпая — Г. Регистана и В. Карпеко, «Марш монтажников-высотников» Р. Щедрина (слова В. Котова). Неудивительно, что эти песни, повествующие о романтике призвания, о любимом деле, насыщены сердечным теплом и взволнованностью, а маршеобразность проступает в них сквозь гибкие, певучие контуры откровенно лирических мелодий.

Или армейские песни, посвященные службе мирных дней. Они обращены к быту воинов и поют не столько об армии в целом, сколько о представителях той или иной воинской профессии. Все больше места отводится в них лирике, романтике дружбы и любви. Такова целая волна матросских песен, среди которых особенной популярностью пользовались «Шумит вол­на» Ю. Слонова — С. Малкова, «Белокрылые чайки» Ю. Прицкера (стихи Фогельсона). Глубоко лирична песня «Далеко-дале­ко» Носова — Чуркина, мелодика которой покоряет прозрачным сиянием диатоники. О том, как юмору в сочетании с лирикой удалось обрести себя в песнях о летчиках, свидетельствует «По­тому, что мы пилоты» и «Пора в путь-дорогу» Соловьева-Седого из кинофильма «Небесный тихоход» (первая — на стихи Фатья­нова, вторая — Фогельсона). Украшением армейского репертуа­ра явилась другая песня Соловьева-Седого — «Солдаты, в путь!» (слова М. Дудина), пользующаяся одинаковым успехом как на эстраде, так и в солдатском строю.

К содержанию

Одинокая бродит гармонь

Начало мирного времени вызвало к жиз­ни целый ряд песен о любви. Упоением разделенного чувства наполнены светлые лиричные песни Соловьева-Седого «Услышь меня, хорошая» (слова Исаковского), «На лодке» (слова Лебеде­ва-Кумача), Хренникова «Что так сердце растревожено» (слова Матусовского). Возникшие одновременно с песнями о возвра­щении фронтовиков (хотя и не связанные с ними сюжетно), они олицетворяли собой мечту о долгожданной встрече, залогом ко­торой служил наступивший мир.

Обширный пласт представлен так называемой сельской ли­рикой. К ней принадлежат знаменитые в 50-е годы «Ой, цветет калина» (Дунаевский — Исаковский), «Лучше нету того цвету» и «Пшеница золотая» Блантера (обе на слова Исаковского), «Сирень-черемуха» (Милютин — Софронов), «Уральская ряби­нушка» (Е. Родыгин — М. Пилипенко). Уже сами по себе на­звания этих песен говорят об их близости к традициям народно-песенной лирики, где поэтическая параллель с природой служит завязкой сюжета. Впрочем, это еще и бытовые зарисовки, кото­рым свойственна откровенная поэтизация атрибутов вновь обре­тенной мирной жизни. Так, лексика песен изобилует упомина­ниями «лавочек», «крылечек», «окошек» и т. д. Устами парней и девушек из рабочих поселков, молодых сельских жителей го­ворят «Если б гармошка умела» (Лепин — Фатьянов), «Прово­жают гармониста» (Милютин — Долматовский), «Ходит по по­лю девчонка» (Фрадкин — Рыленков). Каждая из песен подоб­ного рода несет характерный мелодический сплав, основанный на переплетении признаков городской и сельской песенности.

Склонность к бытовой лирике определила песенный почерк талантливого композитора Мокроусова. В его мелодиях, интонационно близких традициям песен городской окраины, разлиты мечтательность и теплота негромких душевных откровений. Большой популярностью пользовались такие песни Мокроусова, как «Сормовская лирическая», «Хороши весной в саду цветоч­ки», «На лавочке», «Назначай поскорее свидание». К лучшим лирическим песням послевоенного времени принадлежит «Одинокая гармонь» (стихи Исаковского). В неспешном развитии мягкой вальсовой мелодии слышатся отзвуки частушечных страданий, а в плавных восходящих оборотах, завершающих музыкальные фразы, словно бы заключен полный надежды, за­таенный вопрос. Прямой предшественницей песен последующих десятилетий, посвящаемых «малой родине», является «Когда весна придет» из кинофильма «Весна на Заречной улице» (стихи Фатьянова).

По мере возрастания удельного веса лирики в песенном творчестве этих лет все более условными становились границы между массовой и эстрадной песней. Последняя в известной степени характеризовалась преобладанием современных танце­вальных ритмов, а также взаимодействием с различными на­правлениями зарубежной легкожанровой музыки. Среди попу­лярных песен, предназначавшихся преимущественно для соль­ного концертного исполнения (в сопровождении эстрадных ор­кестров или ансамблей), — «Три года ты мне снилась» (Богословский — Фатьянов), «На катке» (Новиков — Ошанин), «Чудо-песенка» (Л. Лядова, стихи Л. Давидович и Б. Драгунско­го), «Песенка про пять минут» Лепина (из кинофильма «Карна­вальная ночь», стихи В. Коростылева), «Отчего, почему» (А. Эшпай — В. Котов), «Я сказал тебе не все слова» (Эшпай — Карпеко).

С середины 50-х годов ярко заявляет о себе национальный колорит в эстрадных песнях композиторов из союзных респу­блик. Таковы мелодии популярнейших песен «Я встретил де­вушку» А. Бабаева, «По горным дорогам» С. Агабабова, «Рушник» П. Майбороды.

60-е годы пополнились новыми именами мастеров песенно­го жанра. Это А. Пахмутова, В. Баснер, А. Петров, А. Островский, Э. Колмановский, М. Таривердиев, А. Эшпай и другие.

Источник: Иванова Л. И. Советская песня //
Отечественная музыкальная литература 1917—1985. М., 1996.

К содержанию